Прошло уже 9 дней с того момента, как ушел из жизни молодой парень Андрей, у которого вся жизнь была впереди. В средствах массовой информации не один раз упоминалось о трагическом случае, произошедшем в одном из сел Хынчештского района, в результате которого Андрей впал в кому, а затем скончался.
Самые искренние соболезнования по поводу столь тяжелой утраты его маме Юлии Дима. Честь и хвала ей за то, что она нашла в себе силы и приняла решение о донорстве, о продолжении жизни своего сына в других людях. Пусть огромная благодарность от тех, кто стал реципиентами, и благодарность от их близких хотя бы частично восполнит боль ее потери.

Одна из частей этой трагической истории разворачивалась в нашей больнице и врачи, работающие здесь, принимали в ней самое прямое и непосредственное участие, причем их вклад в то, что донорство стало возможным вообще, и хирурги смогли осуществить трансплантацию, в прямом смысле слова можно назвать весьма значимым.

Рассказывает Раду Авадэни, врач анестезиолог-реаниматолог, координатор-трансплантолог отделения Интенсивной терапии МКБ «Sfânta Treime»

Раду Авадэни

Виктор Гарбуз

О том, что меня и моего коллегу врача-реаниматолога Виктора Гарбуз ждут в Хынчештах, нам сообщили утром 17 февраля. Служба «Авиасан» выделила нам машину, куда мы погрузили всю необходимую для интенсивной терапии аппаратуру и мы отправились в путь. Мы предполагали, что возьмем пациента и, в случае подтверждения предварительного диагноза — смерти мозга, разрешение на донорство у его мамы (поскольку она сама еще до нашего приезда, связывалась с Национальным Агентством по Трансплантологии и настойчиво выражала свое намерение о донорстве) и перевезем в Кишинев для дальнейших шагов, которые необходимо выполнить, когда речь идет о донорстве.
Но оказалось, что прежде чем начинать транспортировку, состояние пациента надо было стабилизировать гемодинамически, что мы и делали с коллегами в течение первых двух часов нашего пребывания в больнице Хынчешт. Позже, когда пациента уже можно было переместить в машину, на протяжении еще нескольких часов мы поддерживали его капельницами, аппаратурой и др. по пути в Кишинев. И, уже находясь в больнице, еще несколько часов оказывали необходимую поддержку вместе с присоединившимися к нам врачом-функционалистом Владиславом Стерпу и врачом анестезиологом-реаниматологом Мирчей Мыца, вплоть до констатации смерти мозга.

Mирча Мыца

И надо сказать, что это было довольно сложно, потому что мы не только перевозили пациента с одного места в другое, постоянно поддерживая его состояние, но и помогали проводить при этом много различных обследований: компьютерную томографию и ангиографию, допплер-исследование, электроэнцефалографию и многие другие.

Владислав Стерпу

На протяжении всего этого времени, этих14 часов, с нами всегда была мама пациента. Она просила нас разрешить ей присутствовать при каждом из обследований, мы ей объясняли все свои действия, поясняли все результаты исследований и анализов, что было непросто, и нам, и ей. Ведь она все еще надеялась на чудо, а надежды становилось все меньше. Наверное, в какой-то момент она, прониклась к нам доверием, видя, что мы делаем все возможное, чтобы вернуть ее сына к жизни.

Но, к сожалению, это оказалось невозможно, наши подозрения оказались обоснованными: пациент находился в смерти мозга, что мы и подтвердили, согласно существующему законодательству Республики Молдова. Когда мама поняла, что сделать больше ничего нельзя, она повторно заявила о донорстве органов и тканей.

Рассказывает заведующая отделением Интенсивной терапии МКБ «Sfânta Treime» доктор медицинских наук, доцент кафедры Анестезиологии и Реаниматологии №2, врач анестезиолог-реаниматолог Корнелия Гуцу-Бахов

Корнелия Гуцу-Бахов

Я бы хотела отметить, что транспортировка такого сложного пациента на такое значительное расстояние с сохранением функций всех органов, благодаря чему стали возможны дальнейшие операции по трансплантологии, была выполнена в Молдове впервые. И я горжусь тем, что ребята из моей команды, мои ученики смогли показать свой профессионализм и сделать это. Ведь это очень и очень непросто.
Опыт транспортировки доноров, а донорство в нашем случае все-таки стало возможным, есть не в каждой стране. Например, в Румынии, Франции, Испании доноров не перевозят, потому что их состояние крайне нестабильно. Любое, даже самое малейшее движение ведет к падению давления у него, его сердце может остановиться в любой момент и т.д., поэтому транспортировка требует максимальной концентрации от врачей, которые рядом, способности принимать правильные решения, причем очень быстро и, конечно же, высоких профессиональных навыков.
Когда в 2014 году по одному из проектов, в которых мы работаем совместно с Национальным Агентством по Трансплантологии, к нам приехали международные эксперты из Франции, Испании и Румынии, они были очень и очень удивлены, что мы способны выполнять транспортировку доноров, на такие большие, по их мнению расстояния. (У них считается, что даже с одного этажа на другой опасно переправлять.) Хотя на тот момент, когда состоялась эта встреча максимальное расстояние, которое преодолевалось, было от нашей больницы до Института нейрохирургии или до Больницы скорой помощи. В то время мы начали участвовать в национальной программе донорства от пациентов, причиной смерти которых стала смерть мозга. Для того чтобы ее диагностировать была необходима специальная аппаратура, которой в нашей больнице на тот момент еще не было и мы были вынуждены перевозить таких пациентов. С тех пор, а началось это 8 марта 2014 года, наша команда постепенно училась решать проблемы, которые могут возникать при перевозке и в процессе учебы приобретала полезный в таких случаях опыт. И теперь, когда необходимая для констатации смерти мозга аппаратура у нас уже есть и необходимость в транспортировке отпала, знания и умение наших врачей опять оказались востребованы.
У нашего отделения Интенсивной терапии есть еще одна компетенция, которая бывает не в каждой больнице и не в каждой стране. В Румынии, например, такого опыта нет, потому что там практически все доноры молодого возраста. Нам же больше приходится работать с так называемыми маргинальными или неидеальными донорами — теми, кто старше 60 лет, причиной смерти которых стало заболевание сердечно-сосудистой системы или есть определенные заболевания, имеющие относительные противопоказания к донорству. Наш опыт отличен тем, что мы работаем с ними, стабилизируем их состояние, и они становятся эффективными донорами. (Естественно если речь идет о донорстве, все делается с согласия семьи и с соблюдением всех необходимых определенных законом процедур). В нашей практике есть, например, донор, которому исполнилось 78 лет и результаты пересадки у реципиента вполне удовлетворительные. Все это благодаря тому, что наши врачи умеют правильно, с использованием различных тактик интенсивной терапии, поддерживать функции органов.

Палата, где находился пациент

Хочу заметить, что когда ведется такая многопрофильная и интенсивная терапия, есть еще один плюс — лечение других критических пациентов проводится более целенаправленно. Потому что, для того чтобы маргинального донора сделать эффективным, надо знать, как взаимодействуют все системы организма и это целое искусство. Надо как бы перезагрузить все организм, стабилизировать его, чтобы органы функционировали должным образом. Для этого надо знать не только тактики интенсивной терапии, но и патфизиологию, , кардиология, эндокринологию, физиопатологию и т.д.. Потому что у возрастных доноров есть свои нарушения в работе органов, например, у доноров от 60- лет и выше есть свои нарушения ритма сердца, снижение фракции выброса сердца и др. А в нашей практике есть три случая донорства от людей страдающих хронической сердечной недостаточностью, потому что благодаря стараниям наших врачей их фракция выброса сердца была компенсирована, и один случай донорства почек от донора с циррозом печени.
Когда у нас есть такой пациент, то работает целая команда, опытные доктора и медсестры, которые проходили специализацию и тренинги за границей. Например, доктора Раду Авэдони и Виктор Гарбуз, которые выезжали в Хынчешты имеют диплом Медицинского Университета Барселоны, кроме того они, да и не только они, неоднократно участвовали в тренингах проходящих в разных странах — Турции, Хорватии, Франции. Да и к нам приезжает профессура из разных стран для того, чтобы готовить наших ребят, повышать их квалификацию.

Отделение Интенсивной терапии

Когда появился этот пациент, этот мальчик, с травмами несовместимыми с жизнью и клиническим подозрением на смерть мозга – диагнозом, выставленным хынчештскими нейрохирургами, Национальное Агентство по Трансплантологии обратилось к нам за помощью для дальнейшей диагностики и транспортировки этого пациента в нашу клинику, поскольку у нас в этом есть определенный опыт. Еще до приезда наших врачей мама мальчика через директора больницы Хынчешт связывалась с Агентством по Трансплантологии и выражала свое намерение по поводу донорства. Но чтобы вести речь о донорстве, необходимо констатировать смерть мозга согласно Национальному протоколу. Для этого надо было пациента перевести в одну из клиник, аккредитованных для этой процедуры. Выбор пал на нас. Когда врачи ехали в Хынчешты, их задачей было подтверждение или опровержение факта смерти мозга и, в случае опровержения этого факта, спасение жизни пациента, если это будет возможно.
К сожалению, в дальнейшем были найдены подтверждения смерти мозга, в результате травм несовместимых с жизнью и спасти пациента не удалось, но благодаря ему, его маме, его семье, благодаря врачам, в том числе и нашим, были спасены шесть жизней.
В заключение хотела бы сказать, что мы все низко преклоняем головы перед мамой, которая в тяжелый жизненный момент смогла решиться на такой отважный, благородный, человечный, даже не знаю какие еще эпитеты подобрать, поступок.
Спасибо маме, Юлии Диме.
Спасибо семье.
Спасибо Андрею.
ШЕСТЬ СПАСЕННЫХ ЖИЗНЕЙ

P.S. Когда мы беседовали, у меня перед глазами постоянно была одна фотография, которой, заканчивая этот материал, я хотела бы поделиться. Речь идет об одном 12-летнем китайском мальчике, которому диагностировали опухоль мозга. Перед операцией он объявил всем участвующим в ней нейрохирургам, что если вдруг случится так, что операция не будет успешной, он бы хотел, чтобы все его органы были подарены детям. Операция оказалась сложной и очень обширной….мальчик не выжил…у него была констатирована смерть мозга…и после того, как этот факт был подтвержден, что разрешало дальнейшее донорство, в сети появилась фотография, которая никого не может оставить равнодушным.